В любой гадости ищи свои радости - Страница 19

К оглавлению

попутно наевшись земли. Кое-как собрав добычу, я с травой наперевес рванула обратно на поляну.

Бегу и думаю, что сейчас я больше похожа не на лошадь, а на псину, несущую тапки хозяину. Чуть

не подавилась, её богу! Чур меня от такого хозяина!

Когда я, запыхавшись, вылетела на поляну, Алехандро с выражением вселенской скорби на пакости,

заменяющей ему лицо, рассматривал свою недоделку. Выплюнув собранную траву ему под ноги, чуть

не откинула копыта, когда он, допетрив что именно я принесла, поднял на меня абсолютно

обалдевший от счастья взгляд.

Увидев в нём наряду с облегчением искреннее желание меня... как минимум расцеловать, а как

максимум затискать до смерти, я испуганно попятилась и зарычала. Правду говорят: ‘не делай добра,

не огребёшь табуретом по кумполу’! Мама... Выпучив глаза, на бросающегося из крайности в

крайность урода, я задом сдала в лес и выдохнула.

Совсем уже сбрендил, зомбя вонючая! Так отомстить за помощь – это перебор. Бррр...

Радуясь притоку свежего воздуха, я бодро потрюхала к болотцу, внимательно глядя под ноги.

Котелок-то я бросила где-то здесь... К счастью, искомая тара нашлась. В принципе, не удивительно.

Кому он в лесу-то нужен? Лосям и енотам?

Вот интересно, если встретится лось, он меня воспримет как животное или как человека? Вроде бы

пофиг, но почему-то мучительно билась в виске навязчивая мысль: ‘При любом раскладе бежать

придётся быстро’. Сохатые подслеповаты. Если примет за свою, может с лосихой попутать.

В общем, пока я набирала воду и брела к Алехандро, в голову лез всякий бред. Наверное, потому

что просто не хотела думать куда и к кому, собственно, иду. Про ‘зачем’ вообще молчу.

Так что на полянку я явилась в растрёпанных чувствах. Восхищение во взгляде вонючки ничуть не

радовало. Не дай Бог, решит, что я теперь ему во всём помогать буду. Ага, счаз! Размечтался

юродивый! Как только с обрядом разберёмся, дам дёру и поминай меня как звали! Больше мне

делать нечего как Россенантом у Квозиморды подрабатывать. Чур меня, чур!

Поставив воду в непосредственной близости от кошмарика, я демонстративно удалилась. Улеглась

у дуба и принялась максимально незаметно развязывать тесёмки лежащей на земле торбочки. Для

начала я осторожно подтянула её к себе и уложила так, чтобы прикрыть от Алехандро.

Впрочем, тот, очередной раз радостно-изумлённо булькнув, долил воды в месиво над огнём и

вернулся к плетению шарика-звёздочки, уделяя этому процессу максимум внимания. Плести, кстати,

осталось совсем не много. Один лучик всего. Придётся поторопиться с добыванием еды, пока горбун

сосредоточенно пыхтит и по сторонам не смотрит. .

Со всей этой беготнёй опять жутко проголодалась и теперь старательно соображала, как обеспечить

себя любимую пропитанием хотя бы на ближайшие дни. Не буду же я каждый раз тырить сумку с

едой, развязывать незаметно и втихаря чавкать по кустам? Что-то не верится, что при других

обстоятельствах это удастся...

Выковыряв мясо и каравай хлеба, я незаметно вернула торбу на место. И что теперь? Нужно быстро

придумать что-то, а то Алехандро уже практически закончил изгаляться над травой. Вон, счастливый

какой сидит. Того и гляди лопнет от радости. Лишь бы не забрызгал...

Покумекав, я наконец нашла решение. Не совсем блестящее, но гораздо более приемлемое, чем

голод. Откусив смачный ломоть хлеба и оторвав основательный кусь от окорока, я прикрыла их

травой, а оставшуюся еду засунула в самый большой котелок из запасов Алехандро и сныкала в

кустах, прикрыв сверху хворостом.

Откушенное и оторванное закомуфлировала мешком с зерном и сделала вид, что жую то, что мне

недавно так оригинально выдали к обеду. На самом деле кушала я, конечно, совсем другое, но... Не

добивать же кошмарика ещё и оригинальностью гастрономических пристрастий покупки?

А Алехандро тем временем встал, и по его торжествующему взгляду я поняла, что ерундовину свою

заковыристую он всё-таки сплёл. Отстранённо наблюдая за тем, как он со смаком потянулся, вызвав у

меня этим зрелищем очередной приступ тошноты, я думала какого чёрта здесь делаю. Причем и

локальном и глобальном смыслах.

С одной стороны у перемещения меня в этот мир должна быть какая-то цель, хоть я и не знаю

какая, а с другой абсолютно не понятно, почему я не смазала от вонючки, когда в кои-то веки

появилась такая возможность. При всём желании ответы на оба вопроса ускользали от моего разума,

измученного за последние сутки до предела.

За беготнёй и переживаниями день как-то незаметно подошёл к концу и алый диск солнца уже

окрасил облака над головой в красно-оранжевые цвета. Между стволов деревьев, окружающих

поляну шевельнулся сумрак, а костёр из обычного огня превратился в тёплого зверя, рядом с которым

так хорошо и уютно посидеть под усыпанным звёздами небом.

Жаль только, что благодаря Алехандро нельзя в полной мере насладиться трепетно любимой мною

деталью надвигающейся ночи. А именно ароматами, которые она всегда приносит с собой. Даже в

городе, заполненном машинами, заводами и прочими ‘прелестями’ урбанизации, ночь наполнена

самыми разными, но такими упоительными запахами.

Сколько себя помню это – моя слабость. Даже днём ощущаю их достаточно сильно, а уж ночью или

ранним утром... Конечно, я сейчас не про отечественные лифты, подъезды и смог. Но утро всегда

пахнет пронзительно остро и тонко. День и вечер едва уловимо. Ночь...

При моём образе жизни редко удавалось покинуть дом и неусыпный надзор любящих родителей